. Дубна: 7 oC
Дата 28.03.2024
rss telegram vk ok

Super 1

Вице-премьер Дмитрий Рогозин за последние месяцы стал, пожалуй, самым цитируемым у нас членом правительства.

Его твиты пользуются неизменной популярностью в блогосфере, а сам он, очевидно, стремится установить плотный контакт с молодёжной аудиторией, подыгрывая её настроениям. В целом это удаётся, но есть вопрос, по которому вице-премьер никак не может получить ожидаемый отклик, — это амбициозные планы вроде освоения космоса. Почему мы в своей массе не разделяем романтические порывы Рогозина, больше смотрим себе под ноги, а не в небо, и как наладить неудавшийся контакт — само по себе интересно и заслуживает отдельного разговора. К нему и приступим.

Выступая на технологическом форуме «Технопром», вице-премьер Дмитрий Рогозин заявил:

«Правительство ждёт от «Роскосмоса» программы по освоению дальнего космоса, связанной с большим научным открытием. Это может быть размещение наших баз на Луне, освоение малых планет или защита от астероида, например — такого, который упал в Челябинске».

Чуть ранее Рогозин опубликовал в «Российской газете» статью, посвящённую приоритетным задачам, которые стоят перед Россией в космической сфере. Ими были названы расширение присутствия на низких околоземных орбитах, освоение Луны, а затем и Марса. Так как сегодня никто, кроме вице-премьера, не говорит о подобных вещах и вообще остерегается строить подобные планы, за которые потом с них же и спросят, подобные заявления звучат довольно громко.

Но не менее интересна оказалась реакция блогосферы на них — лишь немногие восприняли слова Рогозина с воодушевлением. Большинство комментаторов высказались скептически в том смысле, что пока ещё достаточно дел на Земле и рано говорить о космосе. Многие назвали вице-премьера, курирующего космическую отрасль, романтиком и кремлёвским мечтателем. Одним словом, реакция оказалась едва ли той, на которую рассчитывал автор.

А ведь сказано это сейчас — то есть уже тогда, когда перед нами есть наглядный и успешно реализованный пример Олимпиады в Сочи, который незадолго до этого также называли мечтательским. Да и Крым уже находится в составе Российской Федерации, что вчера казалось не менее несбыточной мечтой, чем освоение Луны. Однако и этого оказалось недостаточно, чтобы побороть всеобщий скепсис.

Типичные комментарии на предложения вице-премьера выглядят так:

«Безработицы нет, пенсии у стариков хватает, чтобы даже за границу ездить, дороги починены, нет социальных проблем — ну почему бы не начать и Луну обустраивать …»;

«А можно до того, как мы все уедем на Луну, отремонтировать ш. Энтузиастов?»;

«Всё это замечательно. Только как быть со ставкой рефинансирования? Как-то напряжно отдавать банкам по 22–24%. Так за лунный билет потом всю жизнь горбатиться будешь».

И так далее, включая пророчества о попилах космического масштаба. И это не какие-то избранные занудские комментарии — это преобладающая реакция.

Между тем, как видится, проблема вовсе не в проектах как таковых и не в гражданах, а в неверно выбранном языке, который использует уважаемый Д. Рогозин.

При всей своей молодцеватости Дмитрий Олегович несколько упустил из виду изменения общественного сознания двух десятилетий и говорит с поколениями, выросшими в рыночных условиях, языком своей молодости.

Чтобы оценить мировоззренческий провал, образовавшийся за десятилетия, давайте представим, что накануне полёта Юрия Гагарина в космос советская молодёжь массово так бы комментировала предстоящий подвиг:

«Человека в космос? Вы даже собаку Лайку не сумели вернуть на Землю живой. Хотите опозориться на весь мир?»;

«А может быть, перед тем как человека в космос запускать, обеспечим граждан нормальным жильём?»;

«Какой ещё космос? У нас выпуск нормальных пластинок наладить не могут, а туда же!»

Естественно, не могли советские ребята 15–30 лет такого писать.

Но нас (я говорю за поколения, взрослевшие или родившиеся после краха СССР, — именно к ним обращается Рогозин) воспитывали так, что дистиллированной романтикой теперь не пронять. Романтиков среди нас — ничтожное меньшинство.

Остальным содержанием слова «романтика» кажется выпивание пива на природе. Поэтому идею подвига ради подвига мы воспринимаем с трудом, а глядеть в далёкое будущее разучены вовсе. Нам гораздо проще ныть о необустроенном настоящем, чем загораться высокими планами.

Поэтому космический призыв до нас не доходит.

Между тем проекты по освоению космоса, ресурсов Арктики и подобные сверхзадачи необходимы жизненно. И донести эту простую мысль нужно, но не тем языком, который выбрал вице-премьер.

Вариант первый. Вместо красочных описаний цветения яблок на Марсе нам лучше знать, насколько вкуснее они будут земных аналогов и каким образом составят конкуренцию продукции из Средней Азии. Вместо призыва записываться в добровольцы для полёта на Луну — расскажите, какая у них будет страховка, социальные льготы и зарплата. Будет ли космонавтам предоставляться скидка на оплату услуг ЖКХ? Даст ли работодатель гарантии на трудоустройство тем студентам, которые сегодня изучают арктические профессии? И, в конце концов, позволит ли доход от добычи минеральных ресурсов на Луне решить жилищную проблему в стране и отремонтировать шоссе Энтузиастов?

Всё вышеописанное нужно доносить не просто грамотно, но и красочно и популярно. И быть готовыми к волне критических оценок, примерно так же, как и во время освещения подготовки к Олимпиаде, но в большем масштабе.

Вам это кажется довольно кислым? Ну, в общем, так и есть. Впрочем, есть другой путь.

Вариант второй. Полёты на Луну — дело 20–30-летней перспективы. За это время успеет вырасти новое поколение, и в наших силах воспитать его по-иному. Для этого придётся приложить титанические усилия — в образовании, культуре, науке. Придётся воспитать поколение новых романтиков, которые не побоятся посмотреть в глаза неизвестности и не будут скрупулёзно подсчитывать вероятности и доходы, — поколение смелых.

Второй путь кажется более предпочтительным. Как бы мы ни старались, но подсчитать экономическую эффективность многих суперпроектов не получится. Слишком много вводных данных, слишком велика неопределённость. Но это не повод от них отказываться. Так, никто не может гарантировать начинающему физкультурнику, что он станет чемпионом мира, но если он будет трудиться добросовестно, то как минимум получит крепкое здоровье и в случае чего даст отпор хулиганам. Так и с проектами — чем более амбициозна цель, тем больше отраслей она за собой тянет. В нашем примере хорошо прослеживается, что мечтательская задача покорения Марса будет тащить за собой не только науку, металлургию, инновационное производство и многое другое, но и культуру, и образование, и даже мораль. Потому что такая цель не может быть осуществлена без опоры на простых граждан, понимающих, для чего и во имя чего они трудятся. А чтобы это до них донести, придётся в корне поменять сложившееся мировоззрение.

Между тем полностью перечёркивать уроки, полученные нами за последние 20 лет, не стоит. Здоровый прагматизм и в больших задачах пригодится. Тем сложнее и интереснее задача — совместить в наших головах критический подход с романтическими стремлениями.

Задачу эту нужно осознать как стратегическую цель — и Дмитрию Рогозину, и Владимиру Мединскому, и другим высоким руководителям, не боящимся заглядывать в будущее и ответственным за него. И, конечно же, нам с вами тоже.

Добавить комментарий

Комментарии не должны оскорблять автора текста и других комментаторов. Содержание комментария должно быть конкретным, написанным в вежливой форме и относящимся исключительно к комментируемому тексту.


Защитный код
Обновить